квадратными отверстиями). Это означало, что стоимость единой валюты была привязана к двум разным металлам, цены на которые колебались - иногда очень сильно - и объем денежной массы зависел от их наличия. Хотя теоретически существовал фиксированный обменный курс между серебром и медью, на практике его диктовал рынок, что затрудняло оценку рисков для торговцев. Конкуренция со стороны серебряных долларов, которые были введены в Китае в XVII веке и получили широкое признание, и возрождение бумажных денег в XIX веке еще больше усложнили денежную систему. Повсюду возникали подводные камни, и в одном из отчетов за 1859 год мы видим, что компания David Sassoon & Co. использовала бумажные банкноты для покупки золота после того, как возникли юридические разногласия с китайским агентом, закончившиеся судом.
В правовой системе Китая было нелегко ориентироваться, и конфликты с местными торговцами и агентами, которые заканчивались в судах, случались не редко. В одном случае, произошедшем в Шанхае в 1858 году, Сассуны купили золото и рассчитались с помощью банковских ордеров, которые были гарантированы исключительно в день платежа. Местный торговец пришел к Сассунам через день после того, как банковский ордер созрел, что означало, что он ничего не стоит, но из-за ряда недоразумений и незнания принципов работы системы дело было рассмотрено только через год. Судья вынес решение не в пользу ответчика (Сассунов) и заставил его выплатить всю сумму, которую требовал китайский истец, с процентами. Когда возникали подобные разногласия, как правило, между иностранцами и местными жителями было мало общего; каждая сторона мыслила и действовала в рамках своей собственной культурной и правовой системы. Иностранные фирмы с трудом отвоевывали свои деньги у компрадоров даже в случаях незаконного присвоения, а когда британцы все же вмешивались, убытки, понесенные торговыми домами, были постоянными. Трехуровневая система распределения, действовавшая в Китае в XIX веке, представляла собой иерархию крупных оптовых торговцев, крупных розничных торговцев и местных дистрибьюторов. Первые из них обладали большим влиянием и, как правило, получали благосклонное отношение со стороны китайских чиновников. Кроме того, иностранные торговцы также сталкивались с притеснениями со стороны чиновников, которые препятствовали их попыткам приобрести чай и шелк, отказываясь выдать им транзитные пропуска, освобождавшие от уплаты транзитных сборов.
Даже в отсутствие чиновников торговля в Китае могла быть чревата неприятностями. В одном странном случае группа китайских торговцев опиумом объявила бойкот, когда сотрудник Сассуна отказался продавать одному из них опиум. Группа настаивала на том, чтобы покровитель работника, Сулейман, лично вмешался и нашел решение проблемы, прежде чем они будут покупать опиум у фирмы. В записке Сулейману жена Мордехая, старшего сотрудника , который был в командировке, жаловалась на положение дел в Китае ("Что это за место, где человек должен торговать с кем-то, если он терпит убытки? Разве нет законов, препятствующих этому?") и умолял его приехать на несколько дней в Шанхай из Гонконга, чтобы разобраться с этим вопросом. У китайских торговцев было 474 сундука с опиумом, которого хватало по меньшей мере на 15 дней, но они не заплатили за него. Сулейман посоветовал Шанхаю воздержаться от продажи опиума этой гильдии торговцев до тех пор, пока не будет получена оплата. В Шанхае находилось около 1800 сундуков из Калькутты, и его беспокоила цена затянувшейся забастовки, тем более что из-за любого сбоя в торговле китайские банки не хотели иметь с ними дело , а также перспектива уступить позиции местным китайским производителям, которые набирали обороты. Через несколько дней после начала забастовки Шанхай умолял Сулеймана написать примирительное письмо в гильдию, чтобы прекратить забастовку. В ходе переговоров становилось все более очевидным, что бастующие купцы хотели сократить долю Сассонов в поставках в Северный Китай, чтобы заполнить вакуум китайским опиумом. Спустя месяц и умиротворяющее письмо от Сулеймана было созвано собрание для прекращения забастовки. Несмотря на опасения Мордехая, страх, что другие купцы "ухватятся за возможность" заменить Сассунов, победил; забастовка была официально прекращена, и "ожидалось, что рынок стабилизируется через неделю или две".
Торговля опиумом была сложным бизнесом, а с учетом расходов на доставку, страхование и налогообложение - еще и дорогим. На торговлю также влияла транспортная система. Когда в 1847 году на сцену вышла компания P & O, Дэвид уже закрепился на рынке, и в 1850-х годах его называли "крупным грузоотправителем", хотя, как и Джардин, он все еще в основном экспортировал товар на собственных судах. Одним из способов закрепиться в судоходстве было инвестирование в судоходную компанию, и в начале 1864 года газета The London and China Telegraph сообщила, что Рубен Сассун был назначен заместителем председателя правления Китайской пароходной и Лабуанской угольной компании.
Однако у торговцев были способы увеличить свою прибыль. Один из них заключался в том, чтобы воздержаться от покупки опиума в течение недели, дать ценам упасть, а затем закупить новые запасы. Другой способ - терпеливо ждать, когда цены в Китае снизятся, и держать запасы до тех пор, пока они не восстановятся. Финансовая мощь фирмы Дэвида позволяла такую роскошь; другие купцы брали в долг, чтобы купить, и были вынуждены продавать немедленно, по любому курсу, который мог выдержать рынок. Точно так же, когда их конкуренты покупали и переплачивали, Сассуны, как правило, имели достаточно запасов, чтобы защитить себя от панических покупок и продаж. Они также располагали достаточными запасами наличности, чтобы позволить доверенным торговцам оплачивать поставки частично, а не полностью, поскольку многие из них не имели финансовых возможностей для полной оплаты. Гибкость, которую обеспечивали различные филиалы компании, также работала в их пользу: Они могли быстро поднять цены, если представлялась возможность в одном месте, или быстро снизить их, чтобы облегчить торговлю в другом. Несмотря на то что Сассуны торговали огромными партиями, им удавалось быть удивительно проворными. Особенно после того, как они зарекомендовали себя и стали партнерами, сыновьям Дэвида была предоставлена разумная степень автономии: они имели собственные счета и право принимать решения на месте, а не постоянно обращаться в головной офис в Бомбее. Все эти преимущества подкреплялись аксиомой: Качество превыше всего. В долгосрочной перспективе на качественные товары всегда найдутся покупатели. Поэтому фирма делала упор на опиум из Мальвы. Абдалла, второй помощник Дэвида в Бомбее, был особенно строг к тем, кто покупал некачественный опиум, опасаясь, что фирма может попасть впросак.
ДИВЕРСИФИКАЦИЯ РИСКОВ
В сложном, густо взаимосвязанном мире глобальных торговцев управление рисками имело первостепенное значение. Дэвид, не склонный к риску по своей природе, был горячим сторонником диверсификации. Как и парсы до него, Дэвид сделал недвижимость неотъемлемой частью портфеля своей фирмы. Каждый партнер владел не только личным домом, но и сдавал
